Главная – Журналы – Поиск по журналам

Спектроскопия модуляции огибающей сигналов электронного спинового эха (Electron Spin Echo Envelope Modulation, или сокращенно ESEEM) в сочетании с биохимическими методами направленного по месту спинового мечения и использованием дейтериевого замещения в молекулах или в участках молекул может быть использована для выяснения надмолекулярной (супрамолекулярной) структуры биологических мембран. Описано применение данного подхода к изучению проникновения воды в гидрофобную часть модельных фосфолипидных мембран и в ионные каналы в биологических мембранах, к выяснению локализации и ориентации в мембранах пептидов-антибиотиков, изучению конформаций ферментов и мембранных белков.

Методом ЭПР и мессбауэровской спектроскопии изучен новый жидкокристаллический комплекс железа(III) с основанием Шиффа — 4,4'-додецилоксибензоилоксибензоил-4-оксисалицилиден-2-аминопиридином с противоионом PF^-₆. Показано, что ионы Fe(III) существуют только в высокоспиновом (ВС, S = 5/2) состоянии. Обнаружено, что под действием температуры система демонстрирует ступенчатое поведение произведения интегральной интенсивности линий ЭПР (I) на температуру (которое пропорционально χТ, где χ — магнитная восприимчивость) с точкой перегиба ~ 80 K. Выше 80 K детектируется новый спектр ЭПР, обязанный возбужденному S = 2 состоянию и образованию димерных молекул (через кислородные мостики) с сильным внутримолекулярным антиферромагнитным обменным взаимодействием J₁ = 162,1 см^–1. Ниже 80 K комплексы железа(III) организованы в одномерные цепочки, где величина обмена J₂ = 2,1 см^–1. При 80 K в системе происходит структурный фазовый переход — переход от одномерной цепочечной организации ВС центров Fe(III) к димерным молекулам. На основании квантово-химических расчетов предложена модель биядерного комплекса железа(III).

The X-band PELDOR spectroscopy was used to investigate the magnetic dipole-dipole interactions in glassy solutions of nitroxide mono-labeled tylopeptin B and heptaibin peptaibiotics at 77 K. Specifically, a study was performed of the tylopeptin B peptides labeled at either position 3, 8 or 13, denoted as Т3, Т8 and Т13, respectively. The heptaibin analogs labeled at either position 2 or 14, denoted as H2 and H14, respectively, were also investigated. It was shown that in frozen glassy peptide solutions in methanol, the spin labels are randomly distributed over the solvent volume. This result points to the absence of specific dipolar interactions between the peptides under these conditions. However, peptide aggregation was detected in weakly polar methanol/toluene environments. To study the properties of the resulting aggregates, we examined the depth of modulation for the PELDOR traces as a function of the concentration of the peptides in solution and the distances between the spin labels in the aggregates. Based on the concentration dependencies, the number of peptide molecules in the aggregates was estimated. We find that this value ranges from 2 to 3, depending on the position of the spin label in the peptide sequence. The combined analysis of the distance spectra and the number of peptide molecules in the aggregates allows us to suggest that dimer formation is the prevailing mode of self-association. In the case of spin-labeled tylopeptin B, the molecules in the dimer are head-to-head oriented. In addition, the distance spectra of the aggregates show that the C-termini of the molecules in the tylopeptin B dimer are more mobile than the N-termini. This phenomenon leads to an increase in the spread of the distances between the nitroxides as the label position is approaching the peptide C-terminus. For heptaibin, we show that two forms of dimerization (head-to-head and head-to-tail) occur. Finally, in addition to dimers, aggregates containing 3 or 4 peptide molecules, which give broad lines in the distance spectra, are seen in solution.

В настоящем обзоре приведены разработанные авторами препаративные методы синтеза органилсульфанил(сульфонил)уксусных кислот и их 2-гидроксиэтиламмониевых солей. Последние представляют собой новый класс фармакологически активных веществ, обладающих антиагрегационной, мембраностабилизирующей, антиоксидантной, цитостатической, кардиотропной, гипохолестеринемической активностью. Найдены соединения с сочетанной иммунотропной и противоопухолевой активностью, перспективные для создания передовых лекарственных средств для лечения иммунодефицитных, аутоиммунных, онкологических и других заболеваний.

В настоящее время к независимым предикторам кардиоваскулярных событий относят показатели артериальной жесткости. Показано, что артериальная жесткость и, в частности, скорость пульсовой волны увеличены у лиц с метаболическим синдромом. Представляет интерес, с какими именно компонентами метаболического синдрома независимо от возраста ассоциирована скорость пульсовой волны. Обследованы 63 лица (45 женщин и 18 мужчин) в возрасте 56–78 лет. Компоненты метаболического синдрома определяли согласно критериям ВНОК 2009 г. Скорость пульсовой волны на каротидно-феморальном отрезке замеряли прибором SphygmoCor. При анализе данных в унивариативной модели зарегистрирована достоверная связь скорости пульсовой волны с возрастом участников ( р = 0,001), артериальной гипертензией ( р = 0,009) и гипертриглицеридемией ( р = 0,004). Мультивариативный анализ с одновременным включением в модель таких переменных, как возраст, пол, абдоминальное ожирение, артериальная гипертензия, гипертриглицеридемия, гипо-альфа-холестеринемия, гипер-бета-холестеринемия, гипергликемия натощак, выявил, что из всех указанных компонентов метаболического синдрома значимым независимым детерминантом скорости пульсовой волны, наряду с возрастом ( р = 0,008), являлась лишь гипертриглицеридемия ( р = 0,024).

Выявлены особенности субклинического поражения сердца и сосудов у пациентов с различными ревматическими заболеваниями (РЗ), а также дано сравнение субклинических маркеров поражения сердечно-сосудистой системы у пациентов с РЗ и без него, имеющих один из факторов риска сердечно-сосудистых заболеваний. Обследовано 56 пациентов (15 мужчин и 41 женщина) в возрасте 45,2±13,42 года с различными ревматологическими заболеваниями. Для сравнения обследованы жители одного из районов Санкт-Петербурга (50 человек). Проведено анкетирование пациентов, характеризующее образ жизни, факторы риска, сопутствующую патологию и медикаментозную терапию. При антропометрии измеряли вес, рост с вычислением индекса массы тела, окружность талии, окружность бедер. Исследование дисфункции эндотелия проводили на аппарате EndoPat 2000 (компания «Itamar Medical Ltd», Израиль) с определением индекса реактивной гиперемии (RHI) и индекса аугментации (AI). Дисфункцию эндотелия регистрировали при значении RHI<1,64. Эхокардиографию и ультразвуковое исследование сонных артерий с оценкой толщины комплекса интимы-медии (ТИМ) проводили с помощью прибора Vivid 7 датчиком высокого разрешения (7 МГц). Показатели центрального давления определяли на приборе SphygmoCor (Australia) методом аппланационной тонометрии. Скорость распространения пульсовой волны (СРПВ) на участке сонная артерия – бедренная артерия измеряли сфигмографическим методом на приборе SphygmoCor PWX. Натощак были определены показатели липидного спектра и глюкозы (Hitachi-902). Установлено, что средние показатели уровня холестерина, триглицеридов, САД/ДАД, ИМТ в группах значимо не различались. Среди лиц 1-й группы (ССД) чаще выявлялось RHI<1,64 и СРПВ>9,6 м/с по сравнению со 2-й и 3-й группами пациентов с РЗ. Выявленные корреляции титра антинуклеарного фактора с индексом реактивной гиперемии (RHI), индексом аугментации (AI, EndoPat), центральным пульсовым давлением (PP) свидетельствуют о вовлечении структур сердечно-сосудистой системы в патологический процесс при РЗ, в том числе в бессимптомный, со стороны этой системы, период.

Изучались особенности нарушений липидного обмена и выраженности посттравматического стрессового расстройства (ПТСР) у 161 пациента – ветерана боевых действий на территории Афганистана и Северного Кавказа в возрасте от 25 до 69 лет. Определена зависимость формирования дислипидемий и связанных с ними атеросклеротических изменений в молодом возрасте от нейроэндокринных влияний, сопровождающих последствия боевого стресса и способствующих ускоренному старению. Показано что, с течением времени, спустя 15–25 лет после участия в боевых действиях, интенсивность ПТСР и его влияние на развитие нарушений липидного спектра могут снижаться, и ведущая роль в патогенезе дислипидемий переходит к возрастным изменениям, сопровождающим процесс ускоренного старения ветеранов боевых действий, и к патологическим расстройствам метаболизма в печени, связанного с злоупотреблением алкоголем и с последствиями перенесенных инфекционных заболеваний.

Одним из ведущих факторов риска атеросклероз-ассоциированных сердечно-сосудистых заболеваний, наряду с артериальной гипертонией и курением, является дислипопротеидемия. В коррекции этого фактора риска большое значение имеют не только немедикаментозные мероприятия, но и холестерин-снижающие медикаменты. Наиболее эффективными и безопасными признаются сегодня статины. Однако у некоторых больных их эффект в максимальных дозах недостаточен или сопровождается побочными эффектами. В настоящее время проходят клинические испытания несколько новых классов медикаментов: ингибиторы белка-переносчика эфиров холестерина, блокаторы синтеза апопротеина В, производные тиреоидных гормонов, разрабатываются иммунологические пути вмешательства, в частности, с помощью моноклональных антител.

Представлен обзор некоторых научных проблем, связанных с лечением и профилактикой атеросклероза, обсуждавшихся на 81-м Конгрессе Европейского атеросклеротического общества (EAS) 2–5 июня 2013 г., Лион, Франция.